Историю стараются не вспоминать. Слишком нереальной она кажется даже спустя 15 лет. Ребенка заморила голодом собственная семья. Мальчика лишили еды, приковывали к кровати, били, если просил есть.
Когда врачи вошли в дом в деревне Чупино, они испытали шок. Подобное видели лишь в документальных фильмах о фашистских лагерях. Всё тело Антона было в кровоподтёках, сломано семь ребер. Как было установлено медицинской экспертизой, за три дня до смерти мальчику вообще не давали есть и пить
По выражению следователя, это была «среднестатистическая деревенская семья – небогатая, но без вредных привычек». Мать и дедушка мальчика получили по 14 лет, бабушка всего девять. У неё были смягчающие обстоятельства – подрастали ещё двое собственных маленьких детей.
Каждому из тех, кто попал в центр помощи, больно по-настоящему. Истории, как под копирку: пьяные родители, вечные скандалы, жизнь впроголодь. Визит соцработников, интернат и новый статус – «социальный сирота». Что ожидать от таких детей в будущем?
В семье Насти пили все. Ушли друг за другом быстро: мама, папа, дед. Ей в наследство достались квартира в ветхом бараке и путёвка в детдом.
«У меня умерли все родители, мамина подруга меня забрала под опеку. Потом так получилось, что в детский дом я попала – накануне мы начали с ней ругаться, переходный возраст начался. Она спросила: «хочешь в детский дом? Я сказала, что хочу. И поехала», – вспоминает многодетная мать Анастасия Петренко.
Девушка не замужем, но многодетная мать. Детей четверо. На порядок в квартире ни сил, ни денег, ни желания нет. Ремонт за свой счёт сделали добрые, но чужие люди. Увидели в соцсетях пост и пришли на помощь. Её Анастасия научилась принимать.
«Безусловно все разные. …Есть потребительство, очень серьезное потребительство. Есть, к сожалению, такой процент выпускников, который не может адаптироваться к самостоятельной жизни, либо не хочет», – объясняет министра труда и социального развития Новосибирской области Ольга Потапова.
От клейма «детдомовский» избавиться трудно. Со времён Макаренко означает «трудный подросток», горемыка, неудачник. Советская статистика безапелляционна в прогнозах: лишь 10 процентов найдут себя в жизни. Остальные сопьются, сядут, пойдут бомжевать. С генетикой не поспоришь. Команда молодых социальных педагогов пытается доказать обратное.
«Генетика передается, темперамент, передается лицо, взгляд, волосы, внешность. А относительно того, насколько ребенок повторит судьбу, это маловероятно. Судьбу формирует социальная среда», – утверждает социальный педагог Евгений Скворцов.
Их учат быть другими. Успешными и по-возможности счастливыми. Подбирают приёмных родителей. Таких, с кем ребенку будет хорошо. Будущих родителей тоже обучают на тренингах и семинарах принимать и любить, чтобы этот опыт доверия, дети в будущем смогли передать своим.
Жители деревни Чупино в счастливой молодой женщине вряд ли узнают скукоженную от страха пятилетнюю девчонку. Ей досталось в жизни: страха, беспомощности, отчаяния. Вытащили, спасли чужие взрослые, ставшие родными. Хозяйничать до сих пор учит муж – он из многодетной работящей семьи.
Большинство детей, кто остался без родителей, забирают в семьи. Наша область пример для многих. Есть деревни, где в каждом доме приёмные дети. Детских домов осталось совсем немного, там тоже готовят к самостоятельной взрослой жизни.
«Все наши интернатные учреждения переоборудованы по квартирному типу. Более того, есть специально оборудованная квартира, где ребенок проживает непостоянно, практически самостоятельно, он учится готовить еду, он знает все приборы. Он делает расчёт, когда ему нужно будет за коммунальные услуги платить», – говорит Ольга Потапова.
Есть другая форма общения с детьми из интернатов. Придумали её в «Солнечном городе». Тем, кто не готов забрать ребенка в семью, благотворительный фонд предлагает стать для подростка «значимым взрослым» - помогать в решении сложных вопросов – житейских, юридических и даже сердечных. Такая поддержка лучше всякой опеки.
