– Всё. Ушёл твой Кехман. Теперь хоть театр сохраним. Хоть искусство доступней станет для людей. А то – деньги, деньги, деньги, деньги. Цены на билеты. У тебя есть две тыщи? У меня – нет. А постановки! На потребу постановки! Примитив один. Секонд-хенд из «Михайловского». Высокое невысокое искусство. Не воспитывал театр при Кехмане, а опускался до уровня. Приехал тут, Принц Лимон. А ремонт затеял! С нарушениями закона. А это, между прочим, памятник архитектуры! Трещины по куполу, вон, в палец пошли.
– И на Большевистской – тоже его? Давай сравним репертуар. Три премьеры в год было раньше?! Сколько? Постановки все – замшелые, безвкусные декорации: «табуретка с бриллиантами посреди сцены», как про многомиллионный «Щелкунчик» говорили. А нищие актёры, голодающие на гастролях! Теперь хоть не в пустых ведомостях расписываются.
– А ты был в туалетах до Кехмана? В креслах сидел? Вонючие туалеты и кресла были. Позорище! Даже капельдинеров не было. Бедный Мейерхольд. Он же хотел, чтобы наш НГАТОиБ стал театром планетарного масштаба.
– Зато театром планетарной известности стал НОВАТ (вот, кстати, всегда читаю эту аббревиатуру как «ХОБАТ»). Скандал его таким сделал. Кехман же его и устроил. Мездрича-то подсидел – после «Тангейзера» на общественных слушаниях в Минкульте потребовал его отставки. Мол-де, «воспринимаю «Тангейзер» оскорблением как верующий, как православный, как еврей». И это, между прочим, цитата.
– Можно подумать, что Борис Михайлович – обычный российский деятель искусств.
– Ты пойми, ну не может человек с миллиардными долгами эффективно вести бизнес. Долгов – 18 миллиардов!
– Погоди, Кехман же ведёт. В чём неэффективность? 15 лет бесперебойной поставки фруктов с крупнейших банановых плантаций Коста-Рики и Эквадора. Оборот компании – 700 миллионов долларов. Бананы на столе россиян круглый год. И не его вина, что всё рухнуло в начале 2011– это всё протесты и восстания в арабском мире. Потерял партнёров, контрагентов.
– А нечего было бизнес строить в зоне рискованного земледелия!
– Ну, здесь зима холодная, лето – жаркое.
– А там весна – арабская. И теперь – банкрот. Теперь, если долги не погасят, то выкинут из кресел начальников. Банкротам в руководство путь заказан. Конечно, удобно, когда место тёплое, да ещё под крышей доктора историко-фантасмагорических наук.
– Но ты же должен признать, что залы – битком, хоть и по высоким только для тебя ценам, а внебюджетные доходы театра выросли. Кресла поменяли, интерьеры обновили. Задачу поставили – задачу выполнил.
– Выходит, что если бы не его высокомерие, прошлое и борода, то вот такой бы был мужик?!
– Выходит, так.
