Мой дед прошел полвойны. Иван Андреевич Панченко. Светлая тебе память. И вот в сорок третьем от него перестали приходить письма. Ему было тридцать три года. У него были две дочки и кубанская казачка жена... У нее еще будет своя война, она будет помогать партизанам... Елена Павловна. Два участника войны. И вот мама моя не любит 9 мая. Праздник любит и почитает, а дату - нет.
Татьяна Ивановна, дочь солдата, пропавшего без вести: "Сиротство, голод, а потом отменили День победы, долго его не было... Мне, какая радость-то? А так без вести пропал и всё".
Отчаянные, безрассудные. Еще не вдовы, непонятно жив ли твой Ванечка?! Но матери, готовые на алтарь победы положить свою жизнь, да и всей семьи. Врагов вермахта уничтожали поголовно. Откуда это мужество в человеке, в женщине? А ведь было еще послесловие к той войне...
Татьяна Ивановна, дочь солдата, пропавшего без вести: "Война кончилась, немцы ушли полицаев стали судить. Он сказал - "А ты, Панчиха живешь, пока я в тюрьме. Приду и тебя убью".
Сегодня о ветеранах как-то странно заботятся. Дают квартиры, но как-то медленно. Словно власть выжидает, что их станет меньше. Есть еще помощь детям погибших - что-то около трехсот рублей в месяц. И ничего про детей пропавших без вести. Речь не об этих копейках, а о том, что и пропавшие - это тоже безвозвратные потери.
Сибиряки - про них Виктор Астафьев сказал: "Прокляты и убиты" - участвовали в самых страшных битвах. Стояли за Москву, за Сталинград. И если общее соотношение погибших и пропавших без вести за время Великой Отечественной, примерно, два к одному. То вот количество новосибирцев и погибших, и пропавших без вести практически одинаково - примерно по восемьдесят тысяч человек. И эти цифры до сих пор приблизительные...
