«Я помню, в начальные периоды, когда где-то мы встречались и спрашивали, кто переболел, практически таких не было. Сейчас практически все говорят, что все переболели. Было страшно. Я помню свои ощущения, когда Всемирная организация здравоохранения объявила пандемию, и для меня это было точкой отсчета. Я представила себе, что дальнейшая жизнь очень сильно изменится. Вообще, вся жизнь - все, к чему мы привыкли, что мы любим, то, что мы знаем, станет совсем другим. И это всегда пугает, тем более, наше поколение, мы родились после войны. Я понимала, что это сравнимо с большим бедствием, последствия непредсказуемы. Это всегда пугает. Тем не менее, есть надежда, хотя есть страх, он остается, надежда, безусловно, есть. Мы надеемся на наших ученых, что нас сейчас может еще защитить? Мы же слушаем специалистов. Многие говорят, что переболеют все, вопрос - как переболеют, какие последствия. Конечно, на вакцину мы надеемся. Я лично, конечно, я о себе говорю. Я читаю много точек зрения, признано всеми, надо просто объяснять, есть вещи, которые могут объяснить только специалисты. Мы боимся последствий. Только мне непонятно, почему мы боимся последствий вакцинации, а не последствий самого заболевания. И что перевесит - надо людям объяснить».
