В России такие операции запрещены. Точнее сказать, у нас до сих пор не принята инструкция по констатации смерти мозга ребенка. Детей везут за границу. Нельзя сказать, что таких детей много. Скорее наоборот, их единицы. За них молят родители, пишут врачи, просят губернаторы. Как в случае с Верой. Остальные дети просто умирают. За тем, как готовили специальный рейс для одной-единственной пациентки, и как отправляли его в Италию - наблюдала наша съемочная группа.
Ил-76 - военно-транспортный самолет. Доставляет спасателей и оборудование в места аварий, землетрясений, пожаров. Такой рейс и такой пассажир на борту впервые.
Самолет МЧС - как мини-реанимация, только воздушная. Там есть вся необходимая медицинская техника для поддержания жизни и здоровья маленькой пациентки.
На этих кадрах Вере чуть больше года. А это - она же, в клинике Мешалкина. После операции. Очень тяжелой. Девочке имплантировали искусственное сердце - экскор. Родное, после перенесенной пневмонии, отказалось работать. Кровь закачивается в насос по специальным трубкам, возвращается обратно. Сложный механизм, без которого маленькая пациентка не смогла бы жить.
Александр Караськов, директор НИИ патологии кровообращения имени Мешалкина: "И, конечно же, конечно, эта операция сверхсложная, именно для такого возраста, потому что таких операций во всем мире выполнены единицы".
Врачи готовы были в любой момент отправить девочку в Италию. Но возникли новые трудности. Как? На чем? Обычный самолет для этого не походит. Нужен специальный рейс.
Ирина Смольникова, мама Веры: "Если раньше моего ребенка без этого экскора, я могла просто на руках перевезти, сейчас это не возможно, сейчас надо оборудование, бригаду реаниматологов, чтобы непосредственно этот самолет был оборудован всем этим".
Такие самолеты есть в Германии, Израиле. Цена полета - больше двух миллионов рублей. Деньгами помогали местные власти, фонды, коллеги, друзья, незнакомые люди. Пенсионеры готовы были отдать последнее.
Владимир Контарев, папа Веры: "Приходила бабушка, приносила пенсию, мы, конечно, отказывались от таких вариантов".
Когда собрали почти всю сумму, выяснилось - иностранцы отказались помочь с самолетом. Слишком высок риск. Владимир рассказывает, как опустились руки и, казалось, что всё кончено. В ситуацию вмешался глава региона.
Василий Юрченко, губернатор Новосибирской области: "Я принял решение по обращению к В.В.Путину, встретился с руководителем аппарата Володиным, письмо переда. Я улетел в 22 часа, а в 23 часа Председатель Правительства рассмотрел письмо, принял решение, дал указание МЧС, Минздраву. Самолет направляется в Новосибирск".
Кадры уникальной, по сути, спасательной операции. Реанимобиль с девочкой заезжает прямо в самолет. Веру оставляют на борту, там развернут "воздушный госпиталь".
Алексей Богарат, врач отряда "Центроспас" МЧС России: "Это специальные медицинские модули для перевозки тяжело пострадавших в различной степени тяжести".
На борту, кроме врачей клиники Мешалкина, специалисты "Центроспаса", психологи, инженеры по обслуживанию медицинской техники. Все службы аэропорта в полной готовности.
Светлана Смирнова, руководитель пресс-службы аэропорта "Толмачёво": "Такой случай уникальный для Толмачево, рады помочь. Всевозможные процедуры, полоса - все в их распоряжении".
Мама Веры летит вместе с дочкой. Накануне она весь день провела с малышкой. По телефону рассказала нам, что очень волнуется. Но безумно счастлива, что все удалось. Ведь сколько писем написали, сколько кабинетов обошли. И вот, наконец, Вера в самолете.
Ирина Гичева, заместитель министра здравоохранения Новосибирской области: "Уникальность в том, что ребенок с аппаратом искусственного кровообращения впервые транспортируется. Тревога в том, чтобы довезти. Высокий риск, поэтому надеемся, что все хорошо".
8 часов - и девочка в Бергамо. Веру встречают всем отделением. Давление, пульс, температура - все в норме. Малышка - молодец, справилась. За тысячи километров не спят папа Веры и ее одиннадцатилетняя сестренка. И, наконец, долгожданный звонок из Италии.
Владимир Контарев, папа Веры: "Вера не пыталась что-то сказать, просто смеялась. Я вчера был абсолютно счастлив".
Когда операция - пока не ясно. Малышка еще слаба. Говорят, ждать и догонять - хуже всего. Но родные Веры убеждены - самое трудное позади. Чтобы оказаться в Италии они обошли десятки кабинетов, написали сотню писем, снимали ролики о дочке и отправляли их чиновникам, врачам. Получилось. Столько сил и столько средств. А ведь всё могло быть проще. Если бы не одно но.
В России до сих пор нет, так называемой, инструкции по констатации смерти мозга ребенка. Появись она - и проблема многих маленьких пациентов была бы решена. Ежегодно в операциях по пересадке сердца нуждаются около пяти тысяч россиян. Каждый третий ребенок.
